Мой дневник
Голос разума из-за океана
Мы уже несколько месяцев не касались темы украинского кризиса. Не хотели присоединяться к общему гвалту. В последнее время публичные высказывания по этой проблеме носят вторичный характер. Бесконечные ток-шоу, не закрывающиеся даже на время отпуска, смотреть невозможно. Вместо спокойного и глубокого разговора по существу наши телеканалы продолжают устраивать политические развлекаловки, на которых полемизирующие стороны изо дня в день говорят одно и то же и не понимают друг друга.
Спровоцировав кризис на Украине, Америка и Евросоюз теперь не знают, что делать, как выходить из ситуации. Удивительно, что прямолинейная и непримиримая позиция нынешней администрации США воспринимается нашими доморощенными западниками как единственно верная и 
безальтернативная. Вслед за единомышленниками (одномышленниками) за океаном и в Европе они не желают слышать доводов разума другой, евразийской, стороны. В итоге проблема братского украинского народа превратилась для нас, россиян, в непрекращающуюся головную боль, которую невозможно унять и забыть. Здравых мыслей у заграничных политиков не было давно. Но на этой неделе, наконец-то, забрезжило просветление. Вспышка разума мелькнула не где-нибудь, а в США — в интервью известного государственного деятеля, дипломата Генри Киссинджера.
Перед тем, как цитировать интервью Генри Киссинджера, приведем высказывания двух глав государств. На этой неделе Президент РФ Владимир 
Путин, находясь в Крыму, прокомментировал ситуацию на Украине. «Я считаю, что русские и украинцы — это вообще один народ, разницы мы не делаем», — сказал лидер России. Он отметил, что на Украине введено внешнее управление и раскритиковал назначение иностранцев на высшие государственные посты. «Это, безусловно, получит оценку украинского народа. А Украина встанет на ноги и будет развиваться позитивно, вместе с Россией будет строить свое будущее», — заявил Владимир Путин.
Президент Украины Пётр Порошенко отреагировал на это высказывание. «Есть единый украинский народ, следующий в Европу, и есть русский народ, который находится в глубоком кризисе», — сказал глава Украины на встрече с общественными деятелями.
А вот как смотрит на происходящее известный государственный деятель и дипломат Генри Киссинджер. Свою точку зрения он изложил в интервью журналу The National Interest:
— Как сильно вы оцениваете шансы реального китайско-российского сближения?
— Я думаю, это не отвечает характерам их обоих.
— Русские явно желали бы более тесных отношений.
— Частично по той причине, что мы не оставили им выбора.
— Как вы считаете, смогут ли США вывести себя из очевидного тупика на Украине, в котором они застряли вместе с ЕС?
— Проблема не в том, чтобы освободить США из украинского тупика, но решить его благоприятным образом для международного порядка. Должны быть приняты многие вещи. Одна из них то, что в русском сознании отношения России и Украины всегда будут иметь особый характер. Они никогда не ограничатся отношениями двух суверенных государств ни с российской точки зрения, ни даже с украинской. Происходящее на Украине не может быть решено при помощи принципов, работающих в Западной Европе. В этом контексте необходимо проанализировать, как произошел украинский кризис. Немыслимо, что Путин потратил 60 млрд. евро на превращение летнего курорта в зимнюю олимпийскую деревню для того, чтобы начать военный кризис через неделю после церемонии закрытия, 
которая представила Россию как часть западной цивилизации.
Я видел Путина в конце ноября 2013 г. Он поднял много вопросов, Украину он назвал в конце как экономическую проблему, которую Россия будет решать при помощи тарифов и цен на нефть. Первой ошибкой стало небрежное поведение Европейского союза. Они не понимали значения некоторых собственных условий, украинская внутренняя политика сделала невозможным для Януковича их принятие и последующее переизбрание, а Россия не могла их рассматривать как чисто экономические.
Таким образом, Янукович отклонил условия, европейцы запаниковали, а Путин повел себя самонадеянно. Он воспринял сложившийся тупик как прекрасную возможность получить то, что было его долгосрочной целью, предложив Украине 15 млрд. евро, чтобы привлечь ее в свой Евразийский союз. При этом Америка оставалась пассивной. Не было никакой политической дискуссии с Россией или ЕС, каждая сторона действовала на вид рационально, но основываясь на неправильном представлении друг о друге.
Нет сомнения, что Майдан в России восприняли в качестве западной попытки прибрать к рукам десятилетние усилия Москвы по перемещению Украины в российскую орбиту. Тогда Путин начал действовать как русский царь Николай I более века назад. Я не извиняю его тактику, а говорю о контексте.
Запад не решается браться за восстановление экономики Греции и, конечно, не думает превращать Украину в односторонний проект. По крайней мере, необходимо исследовать возможность некоторого сотрудничества между Западом и Россией в отношении Украины, которая не должна присоединяться к какому-либо военному блоку. Украинский кризис превращается в трагедию, потому что путает долгосрочные интересы мирового порядка с неотложной потребностью восстановления украинской идентичности. Я защищаю независимую Украину в ее нынешних границах с начала постсоветского порядка. Но когда вы видите, как мусульманские отряды сражаются от имени Украины, это говорит о том, что чувство меры оказалось потеряно.
— Очевидно, это катастрофа.
— Для меня — да. Это означает, что навредить России стало целью, тогда как долгосрочной целью должна быть ее интеграция.
— Мы стали свидетелями возвращения, по крайней мере, в Вашингтоне, округ Колумбия, неоконсерваторов и либеральных ястребов, полных решимости сломить сопротивление российского правительства.
— Пока что они не сталкиваются с последствиями. Проблема с американскими войнами с конца Второй мировой войны состоит в неспособности связать стратегию с внутренними возможностями. Все пять войн, которые мы вели после конца Второй мировой, мы начинали с большим энтузиазмом. Но в конце преобладание ястребов сходило на нет, и они оказывались в меньшинстве. Мы не должны участвовать в международных конфликтах, если не представляем себе их конец и не готовы поддерживать усилия, необходимые для достижения цели.
— Но мы, кажется, повторяем это снова и снова.
— Мы не учимся на опыте. По сути, все это делают антиисторические люди. В школах история больше не преподается как последовательность событий, а просто 
как темы вне контекста.
— Как вы думаете, Барак Обама — реалист, который неохотно участвует в событиях на Украине, или это преувеличено?
— Ну, на пруденциальном уровне он реалист. Но его видение носит скорее идеологический, чем стратегический характер.
То, что американские политики способны не только заученно твердить свои догмы, а умеют мыслить, для всех очевидно. Но в своих практических действиях янки руководствуются не голосом разума — его затмевают идеологические клише и мысли о своей исключительности. На таком фоне мысли Генри Киссинджера вызывают робкий оптимизм. Это, конечно, наивно, но хочется думать, что соображения, прозвучавшие в его интервью, повлияют на нынешнее руководство США, Евросоюз, Украину и на наших соотечественников, не понимающих свою страну и одержимых чужеродными идеями…
