Мой дневник

Западные люди любят Россию

Принято считать, что люди Запада не любят Россию. Это стереотипное представление сейчас укрепляется. Конечно, «за бугром» граждане зомбированы пропагандой, но тот, кто не ленится получать информацию, кто смотрит на мир открыто, имеет здравый смысл и опыт общения с россиянами, конечно же, думает иначе. Мало того, среди западных людей много таких, кто не просто относится к нашей стране лояльно и дружелюбно, а по-настоящему любит ее. Не особо затрудняясь, я быстро нашел девять человек. Cписок можно было расширять и дальше, но, думаю, и этого достаточно, чтобы увидеть: в российской культуре много точек соприкосновения с людьми западной цивилизации. 

Жерар Депардье

Всемирно известный актер Жерар Депардье сначала был частым гостем в России. Он неоднократно бывал в Москве, Санкт-Петербурге, Владивостоке. И не уставал повторять, что восхищается российской культурой. А недавно Депардье принял российское гражданство и поселился в Саранске. Новая квартира в России ему пришлась по вкусу. Там комфортно и, главное, тихо и спокойно.

Актер сыграл роль Григория Распутина. Это не единственный герой нашей истории, который так привлек Депардье. «Я обожаю Пушкина и с радостью сыграл бы Емельяна Пугачева из «Капитанской дочки, — говорит Жерар. — Вообще половину моей библиотеки составляют русские классики. Моя любовь к ним никогда не закончится». Актер увлечен всем русским — языком, который он собирается выучить, традициями, обычаями, культурой, историей.

Норберт Кухинке

Недавно в Германии ушел из жизни Норберт Кухинке. Мы запомнили его как профессора Хансена из знаменитого фильма Георгия Данелии «Осенний марафон». Журналисту, актёру, общественному деятелю было 73 года. Кухинке знал и любил Россию. А мы знали и любили его — за смешной и трогательный образ, за фразы, ставшие крылатыми («маленький раскардаш», «алкач», «ходок», «трезвеватель»).

Норберт Кухинке родился в 1940 году в Шварцвальдау, в прусской провинции Силезия (ныне Чарны-Бур Нижнесилезского воеводства Польши), где жило немало репатриантов из Украины, Белоруссии и России.
До 1957 года учился в русской школе. Неплохо овладел русским языком. Он принадлежал к небольшой, но интеллектуально значимой группе немцев, выросших после войны и испытывающих душевную тягу к России. С 1973 года — первый московский корреспондент журнала Der Spiegel, затем журнала Stern. Норберт активно участвовал в строительстве православного Свято-Георгиевского мужского монастыря в Гётшендорфе (Германия), писал книги о России («Бог в России», «Россия под крестом», «Элита в России», «Вечная Россия», «От Чингисхана до Горбачёва», «Образы старой России», «Воскресение России», «Мисса мистика»), знал историю и культуру нашей страны так, как не знают многие россияне. Владел коллекцией русского изобразительного искусства. Награждён двумя орденами Святого равноапостольного князя Владимира и Святого благоверного князя Даниила Московского за сотрудничество с Русской православной церковью.

Пьер Кристиан Броше

Пьер Кристиан Броше — французский путешественник, издатель и коллекционер, живущий в России. Он родился в Париже, учился в Англии и Германии, а в Москве создал издательский дом «Авангард», который выпускает русскую версию известной во всем мире серии путеводителей Le Petit Fute. В начале 90-х переехал в Россию. Говорит, что хочет чувствовать себя в Москве, как в Европе. Пьер обрел в России свое семейное счастье с художницей Анной Голицыной.

Броше собрал одну из самых представительных коллекций постперестроечного русского искусства (причем художников, живущих за рубежом, он не покупает) и дал возможность познакомиться с ней широкой публике — проехал с выставками по всей стране, от Краснодара до Владивостока. Но наибольшую известность Пьер Броше приобрел, когда стал ведущим программы телеканала «Культура», рассказывающей о народах нашей многонациональной страны. Когда этот француз знакомит зрителей с этносами России, его глаза искрятся неподдельным интересом и добротой. «Россия – это часть моей жизни, причем, большая, и все, что связано с ней, мне бесконечно дорого, — признается Пьер. — Я – человек, который влюбился в Россию много лет назад, в этой программе объясняюсь в любви к вашей удивительной стране. Отсюда и название — «Россия, любовь моя!»»

Джон Уоррен

Джон Уоррен — подданный Великобритании, влюбленный в Россию. Он стал настоящей изюминкой программы НТВ «Поедем, поедим!» Зрители с удовольствием следят за этой увлекательной и вкусной экспедицией по бескрайним просторам России.

Джон Уоррен родился в 1968 году в Майами (США), но вырос в Великобритании. Русский язык начал изучать в 12 лет. Окончил университет в Бристоле (кафедра политики и экономики), диплом писал по творчеству Михаила Булгакова. В 1991 году приехал в Россию. Занимался импортом зерна, экспортом семечек, производством английских колбасок. С осени 2012 года – на НТВ.

Все заметили, что на русском он говорит блестяще, виртуозно вворачивая в речь жаргонные словечки. Но иногда «прокалывается» — делает неправильное ударение или произносит какое-нибудь слово не по-нашему. Джон рассказывает, что начал интересоваться Россией через язык.  Очень много читал, и русские писатели, конечно, повлияли. «Но, скорее всего, все дело в том, что я очень люблю приключения, — говорит он. — 23 года я живу здесь. И до сих пор на вопрос  «Ну почему ты сюда приехал?!» отвечаю так: «Потому что тут просыпаешься утром и никогда не знаешь, чем закончится день». И это прекрасно!»

Марк Эймс

Марк Эймс, главный редактор журнала The eXile, рассказывает: «Мой друг Боб, поработав юристом в Москве, не хотел возвращаться в Штаты. Он мне звонил и рассказывал, что «после работы с русскими я другой человек! «. Он научился нормально общаться с людьми. Но главное, по его словам, он научился у русских бесстрашию!»

«У русских есть свой миф — они часто идеализируют иностранцев, — продолжает Марк. — Большинство из них не знают ни вашу культуру, ни литературу. И часто ведут себя с русскими высокомерно… Этот низкий сорт американцев заставляет русских по ним оценивать всю Америку…Россия очень заботится о том, что подумает о ней Запад. И очень болезненно относится к критике. А вот в Америке на это всем наплевать. Критическое мнение иностранца о США там не оценят никак, там оно никому не интересно… Вы скептичные, пессимистичные, любите заниматься самокопанием, но, с другой стороны, очень чувствительные, и если вас кто-то заденет, вы можете взорваться».

«Я долго ходил по кругу… Сначала пытался понять русских, потом решал, что русская душа — это выдумки. Затем вдруг понял: да, конечно, есть. Что-то очень странное, интересное и ни фига непонятное… Меня раздражало, как вы в начале 90-х унижались перед Западом. Я где-то слышал польскую поговорку про русских: «Они или у твоих ног, или на твоем горле»… Думаю, что россияне, как когда-то американцы при Рейгане, только сейчас начинают чувствовать гордость за свою страну… На Западе царит разочарование, что Россия не стала вторым штатом Айова. Как ею стали, например, Чехия или Польша. А вы… Вы с вашим менталитетом и культурой подчиняться нам просто не можете! И это злит США, потому что американская культура и живет тем, что другие культуры признают ее главенство. И если кто-то не желает, это означает одно: или с Америкой какие-то проблемы, или с Россией. Пусть будет проблема в русских. Так Штатам легче… Я мог бы вернуться в Штаты. Но не хочу. Я сюда приехал не ради денег, как одни. Не ради секса, как другие. Я приехал сюда жить. А жизнь здесь интересная. Возможно, это странно звучит, но в России больше свободы. Наверное, потому, что русские в душе анархисты. И хотя это не всегда хорошо и не всегда красиво — мне это подходит».

Джей Клоуз

Джей Клоуз — подмосковный фермер из США. Он живет в деревушке Мощницы Солнечногорского района, делает сыр. Джей родился в Нью-Йорке, в молодости был «хипарем». Проехал на байке от Москвы до Парижа, жил в Австралии, кормил крокодилов в Папуа-Новой Гвинее, работал в одном из лучших французских ресторанов, но по-настоящему нашел себя на сыроварне в России. Жители деревни уже привыкли, что возле дома Джея всегда туристы, ученики и местная детвора. Где еще можно попробовать настоящий чизкейк и швейцарское фондю!

«Когда жил в Париже, посетители русского ресторана попросили показать город», — вспоминает Джей. Гостями оказались россияне. Они пригласили американца посмотреть Москву и Санкт-Петербург. После нескольких приездов Джей остался здесь навсегда. «Я жил почти во всех странах, кроме Африки, и везде мне было скучно, а в России уже 20 лет, и до сих пор не скучно», —  объясняет Джей Клоуз.

После 17 лет работы в столичных ресторанах он отправился работать поваром на теплоходе для иностранных туристов по маршруту Москва – Золотое кольцо и Москва – Санкт-Петербург. «Я работал шесть месяцев без выходных, слушал экскурсии на английском об истории древних городов и решил, что природную панораму уже никогда не променяю ни на что», — вспоминает Джей. Американец уехал за город, где стал строить дом. Купил коров, а когда молока стало почти 30 литров в день, он не знал, что с ним делать. Сначала варил сыр для себя и своих соседей, затем для ресторанов, в которых работал, а потом для популярных сетей органических продуктов. 

Пастбище фермера в минуте езды от станции. Здесь всего семь коров с нетипичными именами – Донна, Шоколадка, Паранойя и даже Дурочка. Бычка зовут Fridays, как друга Робинзона. Коз он назвал Сильвестром, Белоснежкой и Бобом Марли. Бизнес в России вести не выгодно, отмечает Джей. «Меня с самого начала все отговаривали, но людям нравится мой сыр, уже две книги отзывов исписали, поэтому я продолжаю это делать», — говорит фермер.

Его восхищает умение русских радоваться жизни: «Такая тяжелая история страны – Иван Грозный, русская революция, Великая Отечественная война и перестройка, а русские по-прежнему улыбаются из-за ничего». Его поразили наши бабушки, которые все лето работают на дачах, а к осени везут консервы в Москву.

Джастас Уолкер

Джастас Уолкер родился в Канзасе (США), а живет в Богучанском районе Красноярского края. Это север сибирского региона. Он приехал сюда около 20 лет назад вместе с родителями-миссионерами. Отец с матерью вернулись в США, а повзрослевший Джастас съездил на родину, женился и вернулся в Сибирь вместе с женой Ребеккой. Здесь у них родились двое детей, супруги развернули хозяйство. Они разводят коз, из молока которых производят сыр моцарелла по оригинальной технологии, а также йогурты и другую продукцию; выращивают также коров, кур.

До введения санкций Уолкер поставлял свою продукцию в Красноярск, но ретейлеры и рестораторы брали ее неохотно. «Зачем, Джастас, нам покупать твой сыр, если нам везут его из Италии?» – спрашивали они. В ответ американец приводил рыночный аргумент: «Моцареллу из Италии вы покупаете по 900 рублей за килограмм, а я продаю ее по 750 рублей за килограмм». «После введения санкций все изменилось, – говорит Уолкер. – От партнеров нет отбоя. Те, кто раньше отказывался от моей продукции, теперь выстроились в очередь за ней».

Эмили Шервин

«Дни рождения в моей семье никогда особо не праздновали, — рассказывает британка Эмили Шервин (на фото справа). — В англо-американской культуре словами «С днем рождения», пожалуй, ограничивается набор поздравлений в этот день. Поэтому я, конечно, удивилась тому лингвистическому богатству, которое мне подарили на день рождения в Нижнем Новгороде.

На тот момент я жила в Нижнем всего пять месяцев. Но, несмотря на это, я получила немыслимое количество цветов — раза в два больше, чем мне дарили за всю мою жизнь до этого. Вдобавок мне досталось еще и море теплых слов.

Семья, с которой я жила, пригласила целый стол гостей. Все собрались, чтобы поесть пирогов и выпить за мое здоровье. Конечно, в тостах всегда есть элемент шаблонности. Но при этом выступавшим удавалось сказать что-то лично для меня, причем тост каждый раз идеально соответствовал степени нашего знакомства.

Русским удается найти подход к словам и нащупать хрупкий баланс. Они могут быть крайне сентиментальными, но, не пересекая при этом черту, и оставаясь искренними.

Сама я плохо скрываю эмоции и чувства. Мне даже не надо ничего говорить. Мое лицо — как открытая книга, которую могут с легкостью прочитать даже те, кто со мной не знаком. Поэтому, наверное, мне так понравилось в России. Страдание и тоска здесь — национальное времяпрепровождение, жаловаться не грех и не признак слабости, а когда люди читают стихи, на них никто не смотрит дикими глазами.

Когда я уезжала из Нижнего, меня не покидало ощущение, что я прощаюсь с родственниками. В других известных мне культурах – американской, немецкой, британской — в таких случаях вы просто стоически выдерживаете грусть расставания. Британцы, например, обязательно поспешат замазать любое чувство саркастической шуткой или ироничным комментарием. Здесь сентиментальностью не наслаждаются, а пытаются стыдливо ее проглотить.

В Нижнем же с прощальной сценой мне повезло. Это были идеальные (и немного абсурдные) для меня условия, чтобы полностью дать волю эмоциям. Началось все с того, что моя нижегородская «мама» поставила в проигрыватель сентиментальную песню. «Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены… /Милая моя, солнышко лесное,/ Где, в каких краях встретишься со мною?», — пел голос. Мы стояли, обнявшись с ней, и плакали, и она подпевала песне, обращаясь ко мне. Иногда мы истерически смеялись, когда я пыталась протестовать против попыток ее мужа все это снять на камеру. Он всегда старался заснять на камеру самые неудобные моменты.

В тот день со мной сердечно простились многие из тех, кого я повстречала за время пребывания в России. Я старалась ответить им тем же в меру моих лингвистических возможностей. И каждый раз я думала, что слез уже не хватит.

У моих сокурсников в Кэмбридже, видимо, осталось такое же ощущение от русского языка. Во всяком случае, когда мы все вернулись в университет после периода за границей, русский почти сразу стал нашим официальным языком дружбы и любви. Когда мы разговаривали между собой по-русски – я должна признаться, это происходило особенно часто во время вечеринок — фразы «Я тебя так люблю» и «Ты такой прекрасный человек» лились даже быстрее, чем вино.

Может быть, конечно, дело было в том, что мы говорили не на своем языке и посему были несколько отстранены от смысла произносимого, но, тем не менее, я знаю, что мы все же были искренними.

Дело именно в русском языке и в той свободе чувств и эмоций, которая, по-видимому, ему сопутствует. На русском не стесняешься говорить любые самые сентиментальные вещи, которые в других условиях мы бы просто стыдливо проглотили».

Ксавье Фор

Ксавье Фор — французский пилот воздушных шаров, который решил жить в России, в городе Кунгуре Пермского края. Ксавье — опытный воздухоплаватель (у него больше 600 часов налета). В своей провинции Шампань он катал на огромных воздушных шарах туристов. Он приехал в Кунгур, где каждый год проходит фестиваль воздухоплавания. И испытал восторг. Возвращаясь на родину, решил: «Когда-нибудь я обязательно вернусь сюда».

В Россию француз влюблен с детства, изучал язык еще в школе. «Я где-то с одиннадцати лет страстно хотел попасть в СССР. Мне просто кажется, что у меня русская душа, — говорит француз. — После перестройки у нас во Франции все ругают Россию. А я не верю. Я всегда в разговорах с друзьями ее защищал».

Потосковав, Ксавье обнял маму, собрал вещи (русскую офицерскую шинель, томики Булгакова и Гоголя, русско-французский словарь) и уехал на своей машине «Лянча» в любимую страну. Через 10 дней был в Кунгуре. «Языковой барьер, конечно, есть. Русский язык я все-таки знаю не очень хорошо, мало было практики. Я его изучал больше по романам русских писателей. Очень люблю Булгакова — «Мастер и Маргариту», «Белую гвардию», «Роковые яйца». Читал Гоголя, Толстого, Лермонтова».

Он не боится сурового климата России: «У нас зимой во Франции туманы, ливни, в России — солнце, сухой холодный воздух. Русские морозы мне нравятся!» Ходит по городу в валенках, офицерской шинели и шапке-ушанке – «как настоящий русский мужик». «Для меня эта шинель — символ России. Мне ее подарил мой друг, который лет тридцать назад переехал из СССР во Францию». Ксавье с ней почти не расстается он в ней разгуливает по улицам, а дома накидывает поверх одеяла, когда спит.

Особенно воздухоплавателю из Франции в Кунгуре нравятся небо и девушки. Небо здесь с особой розой ветров. Благодаря тому, что Кунгур находится в яме, образуются особые завихрения ветра. Роза ветров получается кольцевая. Аэростат (а он не управляется) может стартовать, облететь город и вернуться в то же место. Воздухоплаватели говорят, что явление это — уникальное. «Еще на фестивале я познакомился с очаровательной девушкой, ее зовут Наташа, она работала в команде аэростата. Да, я влюблен! Но пока, к сожалению, не взаимно. Мы с ней друзья. Ежедневно переписываемся по Интернету. Она живет в другом городе».

37-летний француз живет в общежитии местного художественного колледжа, снимает комнату за четыре тысячи рублей в месяц. Варит себе еду на общей кухне: борщ, солянку, гречку, любит жареную картошку и особенно — картофельное пюре. Его приглашают в школы — показать ребятам настоящего француза, заодно слова иностранные поучить. Но работы в маленьком городе нет. А сбережения, с которыми приехал, тают. Ксавье хочет устроиться на работу в Пермь — преподавателем французского. И собирает документы, чтобы подать просьбу о получении российского гражданства…

(По материалам СМИ)

Теги: Запад и Россия, Иностранцы в России, Культура России