Мой дневник
В начале этого учебного года я решил отказаться от смартфона. Для выполнения учебных заданий и саморазвития мне хватает домашних и школьных компьютеров, а на социальные сети и мессенджеры время лучше не тратить. Сегодня этой мой маленький ответ на культурологический и этический вызов, который нам бросают цифровые технологии. Но одного такого шага мало. Что еще мы должны сделать, чтобы Цифра окончательно нас не поработила?
Потихоньку выполняю свой давний план – побывать во всех республиках Советского Союза. На этот раз еду в Эстонию. В Санкт-Петербурге на второй день после встречи Нового года большой семейной компанией садимся в автомобили и движемся в сторону Ивангорода, на границу России и Эстонии, России и Евросоюза. У нас заказан отель под Таллинном, в городе Маарду. По дороге, не заглядывая в спасительный Интернет, вспоминаем, что знаем об Эстонии и эстонцах.
Мы уже несколько месяцев не касались темы украинского кризиса. Не хотели присоединяться к общему гвалту. В последнее время публичные высказывания по этой проблеме носят вторичный характер. Бесконечные ток-шоу, не закрывающиеся даже на время отпуска, смотреть невозможно. Вместо спокойного и глубокого разговора по существу наши телеканалы продолжают устраивать политические развлекаловки, на которых полемизирующие стороны изо дня в день говорят одно и то же и не понимают друг друга. Спровоцировав кризис на Украине, Америка и Евросоюз теперь не знают, что делать, как выходить из ситуации. Удивительно, что прямолинейная и непримиримая позиция нынешней администрации США воспринимается нашими доморощенными западниками как единственно верная и безальтернативная. Вслед за единомышленниками (одномышленниками) за океаном и в Европе они не желают слышать доводов разума другой, евразийской, стороны. В итоге проблема братского украинского народа превратилась для нас, россиян, в непрекращающуюся головную боль, которую невозможно унять и забыть. Здравых мыслей у заграничных политиков не было давно. Но на этой неделе, наконец-то, забрезжило просветление. Вспышка разума мелькнула не где-нибудь, а в США - в интервью известного государственного деятеля, дипломата Генри Киссинджера.
После публикации авторской колонки «Обрушение совести» я получил письмо. «Ну вот, наконец-то Вы о делах реальных стали думать, а не о своих евразийских химерах (мутантах), - пишет читатель. - Я евразийцев считаю инфантилами. Хорошо, когда дитя не спичками балуется, а берет в руки столярный и прочий инструмент». Химера - извергающее огонь чудовище с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом дракона (по другой версии, у нее три головы - льва, козы и дракона), она считается олицетворением огнедышащего вулкана. В переносном смысле это фантазия, несбыточное желание или действие, необоснованная идея, прожект, пустой и глупый вымысел. Лев Гумилев ввел еще одно значение: химера в его пассионарной теории этногенеза - форма сосуществования двух или нескольких несовместимых (имеющих разную комплементарость) этносов, разных суперэтнических систем, при котором исчезает их своеобразие. Есть представление, что любая идеология агрессивна. И превращение в нее той или иной научной теории неизбежно влечет искажения, вульгаризацию, а то и дискредитацию. Наверное, по этой причине у нас химерами называют все: от теории юберменша (сверхчеловека) до православного социализма. В этот разряд записывают и фашистскую идеологию, и коммунизм, и либерализм, и американскую мечту, не говоря уже об украинской бандеровской идентичности... А теперь это обидное слово приложили и к евразийству. По подобной универсальной "методологии" к химерам можно причислить вообще любую национальную и социальную идею. Верен ли такой подход? Должен ли gomo sapiens думать только "о делах реальных" и не стремиться к тому, что выше и шире этого, но вызывает сомнения и тревогу?! Не является ли химера неотъемлемой частью нашего сознания и бытия? Если человек освободится от химеры, то с чем останется? Будет ли у такой "свободной личности" мотивация на созидание?
Он позвонил в редакцию, потому что его замучила совесть. Владимир Кауль - пенсионер из Октябрьского района Южного Урала, бывший строитель. Увидев по телевизору, как в Омской области обрушилась казарма учебки ВДВ, сколько погибло и пострадало десантников, он не смог больше носить свою тайну. "Это редактор? У вас есть прямая связь с губернатором? – рокотал мужчина на другом конце провода. - После страшных обрушений зданий, которые следуют друг за другом, совесть больше не позволяет мне молчать. В 90-е годы в нашем поселке была построена трехэтажная начальная школа. Я на этой стройке был подсобным рабочим. Мы делали перекрытие цокольного этажа. Годы были лихие, работали практически бесплатно. Вот и строили соответственно, много чего творили. На кирпичной кладке допуск должен быть 10 сантиметров, на блоке - шесть, а у нас один угол цеплял кладку, другой - нет. В общем, одна стена цокольного этажа школы держится на честном слове, только на штукатурке. Если вдруг тряханет здание или зальет водой, перекрытие рухнет. А ведь там - дети".
За два последних десятилетия мы стали другими. Раньше, в советское время, на человека, занимающегося показушничеством, самовыпячиванием, смотрели с осуждением. Больше ценились скромность, интеллигентность. Сейчас демонстративное поведение уже никого не удивляет и даже считается своего рода нормой. И пусть селфи недавно официально признано психическим расстройством, желания фотографировать себя во всех мыслимых и немыслимых позах и в самых неподходящих местах меньше не становится. Более того, оно хорошо вписывается в новый стиль поведения людей разного культурного и образовательного уровня, социального положения и достатка.
На этой неделе в разговоре с одним уважаемым коллегой коснулись темы энтузиазма и самоотверженности. Он выразил сомнение по поводу того, стоит ли проявлять эти качества в наше время. Мол, если много проблем и они не решаются рациональным способом, то и не стоит за них браться. Наверное, слова коллеги отражают какой-то общий настрой нового времени. А действительно, есть ли в нашу прагматичную пору место энтузиазму и самоотверженности? Или это уже забытые слова вчерашней эпохи?
Cкоро будет 19 лет, как я живу в "новой России". И всякий раз, когда приходит 12 июня, не очень понимаю, что должен праздновать. Нет, я не отношусь ни к пятой, ни к шестой, ни к какой-то другой колонне. Я люблю свою Родину, и потому не могу не задавать вопросов. Долгое время моя страна жила под именем СССР. А в 1990 году политики "новой России", сами того не ведая, совершили роковой шаг к развалу великого многонационального государства на просторах Евразии. 12 июня 1990 года первый Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете Российской Федерации. В ней было провозглашено главенство Конституции России и ее законов над Конституцией и законами Советского Союза. В 1994-м памятную дату назвали государственным праздником - Днем принятия Декларации государственного суверенитета Российской Федерации. С тех пор мои сограждане каждое 12 июня радостно машут флагами и громко скандируют: "Ро-сси-я! Ро-сси-я!" И уже мало кто вспоминает, что послужило поводом для великодержавного ликования...
Новость недели: председатель совета директоров ОАО "Магнитогорский металлургический комбинат" (ММК) Виктор Рашников стал владельцем дорогого судна. Яхта, построенная на итальянской верфи Финкантьери, оказалась самой крупной из появившихся в 2014 году и девятой в рейтинге самых больших в мире. Как сообщает журнал Forbes, на корабле (мне кажется, это более точное слово) Ocean Victory семь палуб, шесть бассейнов, спа, есть вертолетная площадка. В список владельцев крупнейших яхт также входят: Сергей Галицкий (генеральный директор ОАО «Магнит») – 104-метровая яхта Quantum Blue, Андрей Скоч (депутат Госдумы) - 99-метровая яхта Madam GU, Владимир Потанин (президент холдинга «Интеррос») - 88-метровая яхта Nirvana. О непомерных запросах и чудачествах богатых россиян в последнее время сказано и написано немало. Их аппетиты стали предметом шуток и темой анекдотов. Можно было бы не заметить и яхту "хозяина Магнитки", но почему-то она не выходит из головы. Пытаюсь перевести свое эмоциональное ощущение на язык логики и понимаю, что вопросы вызывает сочетание: легендарная Магнитка и самая большая яхта мира…
Общение с некоторыми жителями Санкт-Петербурга (я только что вернулся из этого города) вызвало у меня недоумение. Поэт, с которым встретился в Доме писателя, при слове "Челябинск" сказал: "Сибирь - это хорошо, но все-таки Петербург - культурная столица". Когда я уточнил, что Челябинск находится не в Сибири, а на Урале, собеседник удивился: "А где Сибирь?" Мой ответ: "За Уралом" прозвучал для него не очень убедительно. Ну, ладно, это все-таки поэт, он видит мир по-своему, и может просто не знать географию. И вот я в Санкт-Петербургском отделении Русского географического общества (оно находится в том же историческом здании в переулке Гривцова, что и век назад). В разговоре с директором департамента по северной столице речь снова заходит о Челябинске. "Да, - говорит мой новый собеседник, - Сибирь - очень интересное место". Этого человека поправлять уже неудобно - все-таки он руководит не каким-нибудь, а географическим обществом. Мы хорошо общаемся, расстаемся, а вопрос остается: почему петербуржцы так говорят? От высокомерия? От неграмотности? Или есть какое-то другое объяснение?
