Sтраница Основного Sмысла

Педагог повысил голос. Если учителя и ученики ведут диалог, нет необходимости напоминать об авторитете одних и правах других

Еще недавно словосочетание «права ученика» было необычным, а сегодня об этом говорят на каждом шагу. И частенько слышится: «У учеников стало слишком много прав! Лучше бы они свои обязанности выполняли!» А для нового поколения школьников права – обычное дело, и они искренне не понимают, почему их наличие вызывает тревогу, а порой — раздражение. Видя это, мы отправились на поиски компромисса, а точнее — согласия и гармонии.

Тему очередного заседания нашего дискуссионного клуба сформулировали просто: «У учеников слишком много прав?» В дискуссии участвуют: учитель истории и обществознания Светлана Владимировна Жумагмалиева, учитель английского языка Марина Александровна Кесян, представитель родителей Марина Николаевна Париш, а также ученики и корреспонденты «Седьмой перемены» — Андрей Моисеев, Анастасия Томкив, Анастасия Четверикова, Матвей Дуров – наблюдатель и участник дискуссии и я, ведущая Мария Матвеева.

Чтобы полнее раскрыть тему, мы обозначили болевые моменты и сгустили краски. Разговор получился таким интересным и большим, что в один номер газеты не вместился даже сокращенный отчет. Мы разбили его на части, сегодня публикуем первую.

Вопрос с «улицы»

- Бывает, учителя кричат на учеников, — говорит шестиклассница Мария Лыкова. — Понятно, что они поступают так не случайно, но не нарушается ли здесь наше право на уважение собственного достоинства?

Матвей Дуров: Если есть обоснованная причина, то да, это необходимо. Почему учитель должен терпеть лишения со стороны ученика?!

Мария Матвеева: Учитель – взрослый человек, который должен понимать: если на ребенка кричат, то вряд ли он что-нибудь поймет. Во-первых, будет шум в классе, во-вторых, шум у школьника в ушах, такое бывает. И ученик может просто не разобрать, чего от него хотят.

Анастасия Томкив: Далеко не всегда крик способствует вырабатыванию авторитета.

Андрей Моисеев: Ученик тоже не имеет права унижать учителя. Если подобное происходит, то, конечно, педагог может все стерпеть, но будет ли тогда эффект, повлияет ли он на поведение ребенка?! Нет, из-за одного человека урок может быть сорван. Учителя – тоже люди, и у них намного больше предметов, чем у нас, иногда по 12 уроков в день. И когда педагог попадает в шумный класс, а до этого был в другом, который тоже был не идеальным, то нервы у человека могут сдать.

Анастасия Томкив: Учитель же изначально знает, в какую профессию идет. Он должен это понимать, рассчитывать свои силы.

Андрей Моисеев: По-твоему, учитель – это такой сверхчеловек, который может все предсказать, терпеть, не иметь эмоций.

Светлана Жумагалиева: Конечно, все мы люди. И каждый из нас, когда срывается, потом переживает и старается такой ситуации больше не допускать. Но Андрей правильно сказал: если обстановка в классе спокойная, то учитель ни с того, ни с сего не станет кричать. Только из-за того, что ему так захотелось или надоела тишина. (Улыбается.) Я таких ситуаций не припомню. Педагог — не робот. Уже много лет спрашиваю 11-классников, хотят ли они пойти в образовательную отрасль, стать педагогом, воспитателем. Они отвечают: «Нет, нет и еще раз нет!» Единицы говорят, что, может, пойдут на учителя начальных классов или на преподавателя информатики. Ребята поясняют: «Не хотим трепать нервы, учить таких балбесов, как мы, кричать на них!» Может быть, вам многое не нравится, но надо стараться сдерживаться, и я за то, чтобы все решать мирным путем.

Марина Кесян: Иногда после такой ситуации учитель очень сильно переживает. Я тоже всегда пытаюсь решить вопросы мирно, но иногда приходится повышать тон, чтобы ребята услышали тебя среди шума в классе. Когда такое происходит, вечером переживаю, анализирую – что происходит, что я должна сделать? Всегда старюсь подумать, как улучшить дисциплину в классе, что мне надо сделать по-другому. Действительно, мы люди, а не роботы. С моего курса только два человека пошли преподавать, один в вуз и я — в школу. Больше никто не захотел здесь работать. Это эмоционально тяжело.

Марина Париш: Я много раз ходила на открытые уроки в начальную школу, видела разных учителей – уравновешенных и тех, кто повышают тон. И заметила, что у более спокойных педагогов уроки проходят конструктивнее. А у тех, кто концентрируется на поведении учеников, возникают проблемы. В итоге не остается времени на то, чтобы дать материал. Когда на ребенка повышают голос, он замыкается. С другой стороны, когда кричат на класс в 30 человек, то это делается для того, чтобы все услышали учителя. Говорить спокойным голосом в аудитории невозможно. Актеры на сцене тоже говорят на более высоких тонах. Тут иной способ коммуникации, это не индивидуальная беседа, где можно общаться тихо и спокойно.

Марина Кесян: У меня была ситуация, когда провела 12 уроков подряд. Все время говоришь, говоришь. Пытаешься повысить голос, а его просто нет…

Анастасия Томкив: Авторитет не выдается вместе с дипломом. Его надо зарабатывать. В нашем классе на некоторых уроках тихо, и учителя не кричат. Они у нас еще не работали, а мы их уже уважали. Если увлечь ребенка, пробудить его интерес, то повышать голос не придется.

Анастасия Четверикова: По всем правилам и уставам крик — это нарушение права ученика на уважение собственного достоинства. Да, я понимаю, кто-то может вывести учителя из себя, порой для этого достаточно простого перешептывания по теме урока, но в чем виноват весь класс, те ребята, которые ведут себя нормально?

Cветлана Жумагалиева: C каждым годом все больше и больше детей, которые понимают только крик. Бывает, в семье говорят на повышенных тонах, я это вижу на улице, когда встречаю мам с детками, или слышу за стенкой квартиры, в наших домах это легко. Если в семье в качестве способа контроля только крик, то такой ребенок и в обществе реагирует лишь на громкий голос. Он живет в этой среде и по-другому не умеет.

Анастасия Томкив: Если на ребенка из неблагополучной семьи кричать, это может только усугубить ситуацию.

Матвей Дуров: В некоторых ситуациях крик допустим, особенно если класс одиозный в плане поведения. Но кричать на ребенка, когда он ничего не понимает, неприемлемо. Учитель – это еще и воспитатель, он должен учить воспринимать не только крик, но и какие-то другие сигналы.

Анастасия Четверикова: У нас очень шумный класс, и однажды к нам на замену пришел другой педагог. Она дала понять, что не будет кричать, и все сидели спокойно, слушали ее. Она завладела нашим вниманием!

Андрей Моисеев: На первых уроках мы ведем себя тихо и спокойно со всеми новыми учителями. А потом шум возвращается.

Марина Кесян: Я соглашусь с Матвеем. Была ситуация, когда ребенок-пятиклассник просто дрожал. Я подошла и обняла его, погладила по головке, сказала ласковые слова. Он успокоился. Отчасти это идет из семьи. Маленький человек просто боится, что его ударят. Я говорю с родителями, пишу им в Элжуре, но не все понимают. А учителя при всем желании не смогут каждого обнять и расцеловать. За поведение ученика отвечают мама с папой. Я писала некоторым родителям, что не могу проводить урок, потому что их ребенок не дает, и мне жалко других детей, так как приходится повышать тон из-за одного человека.

Марина Париш: Тут вопрос взаимодействия учителя и родителей. А время сейчас такое, что нам и в школу нельзя зайти и поговорить.

Мария Матвеева: Если ученик мешает вести урок, почему не пойти к директору и не решить эту проблему? Или к педагогу-психологу.

Андрей Моисеев: Так частенько и происходит. (Общий смех.) Если бы всех постоянно водили к директору из-за нарушения дисциплины, то уроков бы просто не было.

Мария Матвеева: Если у учителя есть авторитет, в классе будет дисциплина. Тут говорили об опытных учителях, а у нас один из предметов ведет молодой педагог, и на уроке тихо!

Матвей Дуров: За один урок невозможно построить отношения учителя и учеников. На это уходят месяцы и триместры.

Светлана Жумагалиева: А то и годы…

Марина Париш: А что такое авторитет учителя в глазах ребенка? Что он должен сделать, чтобы тот начал его уважать и подобающе себя вести?! Кто-то приучен к нормам поведения, а кто-то нет… Есть родители, которые сами оскорбляют учителей, их ребенок приходит в школу уже с определенным настроем. И никакие ласковые слова до него не дойдут…

Андрей Моисеев: Педагог — это человек, который ради тебя учился и работает. Он каждый день приходит в школу, чтобы дать тебе знания. И только поэтому у нас к нему должно быть уважение. И не важно, как он к кому относится.

Мария Матвеева: По-твоему, нормально то, что учителя не могут найти с учениками общий язык. С одной стороны, это понятно, у некоторых педагогов более 500 детей. Тут хотя бы имя и фамилию запомнить!

Марина Кесян: У меня 11 классов, и я каждого знаю по имени, к каждому пытаюсь найти подход.

Марина Париш: Отрицание взрослым мнения подростка не способствует позитивным взаимоотношениям. Дети, какими бы они ни были, ждут не нотаций и разговора на повышенных тонах, а поддержки, понимания и принятия. Путь к сердцу ребенка лежит через доброту и участие в сочетании со строгостью.

Отчет подготовила

Мария Матвеева, газета

«Седьмая перемена», № 3 (27),

март 2021 года